Обвинение предъявлено Гурову [Сборник] - Николай Иванович Леонов

неловкое положение. Ведь Татьяна могла не ждать гостей, не готовить угощение. А чай в каждом доме найдется. Вот я и подумала, посидим недолго, выпьем чаю с тортом, поздравлю ее и поеду. Но Татьяна отказалась меня принять, сказала, что еще вчера вечером выехала за город, на дачу приятеля. Что чай с тортом мы можем выпить завтра, у меня дома, вместе с Мусей. Тогда мне в ее действиях и словах ничего странным не показалось.

– Не корите себя, Валерия. Татьяна вела двойную жизнь и должна была искусно маскировать свою настоящую суть. Скорее всего, она неплохо к вам относилась, в ее понимании даже дружила. Сейчас в любом случае нет смысла вспоминать подробности ваших взаимоотношений, если они не важны для расследования. Зачем зря душу травить? Лучше давайте придумаем дальнейший план действий. Вы ведь осознаете, что сейчас недопустимы любые резкие движения и поступки?

– Я понимаю, что должна вести себя совершенно по-прежнему. Но, откровенно говоря, плохо понимаю, как этого от себя добиться.

– Валерия, вам же ясно, что от вашего умения взять себя в руки будет зависеть и ваша жизнь, и дальнейший успех нашей операции, – убеждающим тоном добавил Стас.

– А вы уже и операцию разработать успели?

– Пока еще в процессе, – ответил полковник Крячко. – Но лишь потому, что в любой момент могут понадобиться коррективы.

– Понятно.

– Послушайте, Валерия, я все хочу спросить. Вы сегодня пришли к нам в таком хорошем настроении, можно даже сказать, в приподнятом состоянии духа. Для этого был какой-то особенный повод? – осведомился Гуров.

– И был, и есть, – сказала молодая женщина, тяжело вздохнула и добавила: – Но после недавних открытий мне уже кажется, что это было в другой жизни или вовсе не со мной. Но возможно, что для вашей операции это может иметь значение. Не знаю, все так переплелось. Игорь вчера вечером сделал мне официальное предложение. – С этими словами она вытянула вперед руку, на которой поблескивало изящное колечко из белого, розового и лимонного золота, украшенное небольшим бриллиантом.

– Это замечательно, примите наши самые сердечные поздравления, – как-то очень уж заученно пробормотал Гуров. – Искренне за вас рад.

– По вашему озадаченному лицу, Лев Иванович, этого не скажешь.

– Просто я пытаюсь сообразить, чем это может грозить нашей операции и лично вам, Валерия.

– Ну и чем же? – Она пожала плечами. – Мы тихо, без чрезмерных торжеств поженимся, проведем пару месяцев на юге Италии. Игорь прямо сейчас там присматривает виллу у моря, среди недвижимости, которая сдается внаем на долгий срок. Потом, по возвращении в Москву, мы всей семьей переедем в большой дом за городом, который уже практически достроен. Мусина мечта, скорее всего, наконец-то осуществится. Правда, свою звучную фамилию я в браке менять не стану. Ведь я уже довольно популярный автор, так что это было бы сродни расточительству. Кстати, Игорь вовсе не против, чтобы я занималась своей карьерой и будучи в замужестве. Так что в моей жизни поменяется не слишком многое. Разве что теперь я научусь обходиться без секретаря. Не думаю, что в ближайшие годы сумею снова впустить в свою жизнь постороннего человека.

– Валерия, а вы сообщили радостную новость своей нянюшке?

– Конечно, а как же вы думаете? Игорь вообще все так обставил, что делал мне предложение при Мусе. Она так плакала, бедняжка. От радости за нас обоих, разумеется.

– А Татьяна могла слышать эту сногсшибательную новость?

– Так вот к чему вы ведете! – оживление, которое совсем недавно появилось на лице молодой женщины, мгновенно потухло. – Официального объявления мы пока еще не делали и знакомым, даже близким, ничего не сообщали. Татьяне я тоже об этом не говорила, но полагаю, что она все уже знает. Игорь делал мне предложение вчера вечером. Сегодня утром секретарша пришла на работу и осталась у нас дома, когда я сюда отправилась. Я слишком хорошо знаю Мусю. Молчать она никак не сможет, не сумеет удержать в себе радость, будто горячую картофелину в ладонях. А что? Вы полагаете, это может мне чем-нибудь грозить? Или, быть может, нянюшке? Господи, она же с Татьяной наедине осталась! Они там вместе, прямо сейчас! – Валерия вскочила со стула, будто немедленно собиралась бежать куда-то, но так и стояла, словно пока еще не сообразила, куда именно ей надо направиться.

– Спокойно, не надо нервничать, все будет хорошо, присядьте, – заявил Гуров. – Татьяна ведь и раньше наверняка не раз оставалась наедине с вашей нянюшкой и ничего плохого ей не сделала. Как ни крути, она совершенно не подходит под тип ее обычных жертв. Так что женщина в безопасности. Тем более что прямо сейчас за действиями подозреваемой наблюдают специально обученные люди.

– Да? Правда?! – Валерия ненадолго задумалась и продолжила: – Но оперативникам ведь, скорее всего, даны инструкции не вмешиваться. Как они сумеют защитить нянюшку?

– Парни профессионалы и свое дело знают. Поверьте мне, если они заметят нечто настораживающее, то сумеют найти способ проникнуть в квартиру для того, чтобы сориентироваться уже там, на месте и принять решение насчет того, как действовать дальше. Если Марии Федоровне будет угрожать опасность, то наши сотрудники своевременно задержат преступницу.

– Хотя в идеале пока не стоило бы вмешиваться. Надо проследить за Татьяной до того момента, когда она нападет на заранее выбранную жертву, – добавил полковник Крячко.

– Думаете, она уже и новую жертву выбрала? – спросила молодая женщина и поморщилась.

– Мы пока не знаем точно. Но, судя по всему, у нее уже должен кто-то быть на примете, – ответил Гуров и замолчал, задумался.

– Что такое, Лев Иванович? Что вас беспокоит?

– Не хочу пугать вас слишком сильно.

– Говорите! Куда уж хуже?

– Не скажите. Как бы ни было плохо, всегда может быть хуже, – поспешил ввернуть Стас.

– Мы пока не понимаем до конца нашего субъекта. Поэтому я затрудняюсь сказать точно, кто или что является источником его зацикленности. Это однозначно вы, Валерия, или ваша книга. Но дальше признаки, на которые принято опираться в таких случаях, как говорится, нечеткие. Именно по этой причине мне сложно сделать однозначный вывод. Слишком высок риск допустить ошибку.

– Не стоит меня жалеть и стараться подобрать нейтральные слова, Лев Иванович. Помните, что я автор детективов, так что в некоторой степени в теме. Мне известны признаки зацикленности маньяка, или так называемый классический перенос. Татьяну просто интересует тема, которую я подняла в своем детективе. Ко мне лично это не имеет никакого отношения. Ведь ни одна из жертв не похожа на меня по типажу. К слову сказать, они и между собой сильно разнятся.

– Скорее всего, общий признак все-таки есть. Я